Утрата связи с реальностью, ощущение, что ты ушёл в какой-то параллельный мир, утратил собственное «Я» и т. д. возникает во время общего наркоза, при некоторых психоневрологических заболеваниях, в том числе и при эпилепсии, ну и при употреблении разных психоактивных веществ, которые называются диссоциативами.
Такие ощущения, казалось бы, довольно сложны, тем не менее, их вполне можно исследовать даже на животных.
Исследователи из Стэнфорда изучали, как меняются ритмы мозга у мышей под действием анестетиков, галлюциногенов и седативных препаратов. Под действием кетамина – одного их самых известных диссоциативных седативов – у животных появлялся характерный низкочастотный ритм в 1–3 герц в ретросплениальной зоне коры. Ни средства для общего наркоза, ни галлюциноген ЛСД такого ритма в мозге не вызвали.
Ретросплениальная кора связана с разными когнитивными функциями, в том числе с некоторыми видами памяти и ориентацией в пространстве. Она функционально связана со многими другими областями коры и подкорковыми нервными центрами. Но не все клетки ретросплениальной коры были задействованы в «ритмах нереальности».
Кора полушарий состоит из нескольких клеточных слоёв. Клетки, которые реагировали на диссоциативный препарат, обнаружились в пятом слое, и под действием препарата ретросплениальная кора теряла связь с другими областями мозга – они переставали принимать сигналы друг от друга.
Методами генной инженерии в нейроны пятого слоя внедрили гены белков, с помощью которых в клетках можно было искусственно, без всякого кетамина, включать диссоциативные ритмы. И когда эти ритмы включили, состояние мозга и поведение мышей оказалось ровно таким, каким оно было под кетамином. То есть, например, сенсорные ощущения у животных остались прежними, и они отдёргивали лапу от горячей поверхности, как и раньше, но притом они не убегали от опасности и оставались спокойными даже когда их поднимали за хвост.
В дальнейшем удалось установить, какие белки нейронов помогают генерировать подобные ритмы – ими оказались два ионных канала, управляющие потоками ионов через клеточную мембрану; один из каналов включался в ответ на нейромедиатор глутамат.
Хотя с помощью животных можно узнать некоторые аспекты тех или иных нейронных механизмов, здесь всегда возникает вопрос, насколько «животные» результаты распространяются на людей. Чтобы понаблюдать за диссоциативными ритмами на людях, авторы работы поставили эксперимент с больными эпилепсией, которым в мозг временно имплантировали электроды. (Это стандартная процедура в лечении тяжёлых случаев эпилепсии, когда очаг болезни ищут прямо в мозге, чтобы потом больные нейроны просто удалить.)
У нас есть аналог ретросплениальной коры – это так называемая заднемедиальная кора, выполняющая те же функции. Когда в заднемедиальной коре генерировали ритм в 3 Гц, добровольцы теряли связь с реальностью, как если бы они были под диссоциативами.
Вообще говоря, кетамин вызывает разнообразные изменения в ритмах, и его эффект зависит от дозы – он может и работать обезболивающим, и погрузить в бессознательное состояние. Однако ощущение нереальности окружающего мира, видимо, возникает сугубо из-за особых ритмов в очень небольшом участке мозга.
Возможно, новые данные помогут не только лучше понять, как устроено сознание с точки зрения нейрофизиологии, но и создать новые средства для наркоза, обезболивания и лечения различных психоневрологических расстройств.
